ТЛ
Здесь жила и работала замечательная органистка Галина Ивановна Козлова, наша ближайшая подруга, к сожалению, она рано ушла из жизни. Она играла и Баха, и новую музыку – Тищенко, Пярта, Губайдулину, много гастролировала по городам нашей когда-то необъятной органной страны. Потом это все несколько изменилось… Кстати, в период Перестройки были не только приобретения, но и потери. Какие-то храмы возвращались церкви, из-за этого органы выбрасывались на свалку, потому что были несовместимы с православным религиозным каноном.
АВГ
Можете ли вспомнить кого-то из ярких местных музыкантов, связанных с новой музыкой?
ТЛ
Да, Горьком тогдашнем. Первый фестиваль современной музыки состоялся в 1962 году.
АВГ
Какая у него была программа?
ТЛ
В 1962 году была еще сборная солянка, хотя уже тогда много Шостаковича играли, а через два года
в 1964 прошел целиком посвященный ему фестиваль. Там, спустя десятилетия, состоялись первые исполнения Четвертой симфонии, второй редакции Катерины Измайловой, много было и других премьер - из того, что было прежде под запретом.
Эти фестивали были символом Оттепели и новой жизни. Сложилась парадоксальная ситуация, с одной стороны – закрытый город, что для культурной жизни не есть хорошо, с другой… Уже после шостаковического фестиваля, начиная с 70-х, у нас прошла целая вереница новых фестивалей современной музыки, последний из которых состоялся в 1989 году и был посвящен А.Шнитке. Тогда на него не пустили корреспондента BBC, что уже выглядело совершенно вопиюще – фестиваль такого масштаба в условиях абсолютной закрытости. Это был первый фестиваль
в мире, представляющий такую панораму творчества Шнитке! К тому же фестиваль проводился в присутствии самого автора, который, хотя и перенес в недавнем прошлом тяжелую болезнь, но участвовал
в разных встречах, беседах и пресс-конференциях, давал интервью – то есть у нас была счастливая возможность не только слушать концерты,
но и впрямую общаться с композитором…
АВГ
Но фестиваль Шнитке в перестроечном 1989-м году легче себе представить, чем премьеру симфонии
в 1974-м.
ТЛ
В этом состояли очевидные плюсы города Горького: премьеру симфонии невозможно было себе представить в столицах тех времен. Другое дело – какой-то закрытый город. Но даже для этого потребовалось разрешение высшего начальства. Проблема была решена благодаря ходатайственному письму Родиона Щедрина, который дал таким образом свое благословение
на премьеру.
АВГ
Вы говорили ранее про большую роль Светланы Савенко.
ТЛ
Да, когда Светлана Ильинична привезла партитуру
и показала ее Гусману, тот, заинтересованно отозвавшись о сочинении, передал партитуру Г.Рождественскому. Ну а Рождественский уже активно взялся за нее и сам же руководил премьерой.
Это было абсолютно грандиозное, незабываемое событие. Жаль только, что, оно состоялось
в кремлевском зале.
ТЛ
Потому что раньше зал нашей филармонии находился
в другом месте, на Большой Покровке – сейчас там кукольный театр. В этом зале была прекрасная акустика, там же проходили упомянутые фестивали Шостаковича. Дмитрий Дмитриевич, будучи депутатом Верховного совета от нашего региона, даже писал письмо в защиту старого зала, но это не помогло. Для города это была серьезная потеря. Отныне все музыкальные события происходили в зале, находящемся в Кремле, который изначально не был предназначен для этих целей. С тех пор город акустически полноценного концертного зала не имеет, какие бы ремонтно-реставрационные усилия для этой цели не предпринимались. В нашей консерватории (бывшем архирейском доме) имеется отличный концертный зал, но он годится скорее для камерных концертов.
АВГ
Вернемся к премьере, как она проходила?
ТЛ
На премьеру приехало пол-Москвы, включая «Мелодию» – джазовый ансамбль Гараняна, который был занят
во второй части. Симфония явно шокировала обкомовских работников. Можете себе представить:
на дворе стоял 74-й год, глухой Застой. Эти советские тёти сидели впереди и, мягко скажем, были в недоумении. Ведь там был мало того, что яркий, острый и сложный язык, возникший на основании фильма «И все-таки я верю…» с полистилистикой
и прочим, так там еще и инструментальный театр оказался задействован – музыканты двигались, благо большая сцена это позволяла. Проект задумывался вкупе с «Прощальной» симфонией Гайдна:
вот закончился Гайдн, музыканты погасили свечи
и удалились, но… Позже начали сбегаться обратно,
и зазвучал довольно большой алеаторический пролог. В какой-то момент на сцену выбежал дирижер, и когда он наконец их собрал воедино, зазвучал унисонный аккорд, который символизировал собственно начало музыкального действа.
АВГ
Как-то еще инструментальный театр был задействован?
ТЛ
Было забавное место во второй части. Она очень заводная и контрастная – там вместе соединяются такое а-ля барокко, джаз и советские марши. В конце флейтист, подобно крысолову, уводил за кулисы духовую группу, где они оставались вплоть до начала четвертой, финальной части; в финале же духовики медленно возвращались на сцену под звуки похоронных маршей – почти малеровская ситуация, потому что марши звучали как бы «из-за угла», слегка фальшивя. При этом на музыку траурных маршей наслаивались Первый концерт Чайковского, Летка-енка, «Сказки Венского леса» Штрауса и прочие хиты – такой звуковой Апокалипсис.
ТЛ
Потому что вся музыка симфонии и особенно финал проникнуты чувством некоего катастрофизма.
Во-первых, звучит Dies irae – День Гнева, эта тема играет роль главной партии финала, во-вторых,
как некое противостояние, там есть эпизод в стиле григорианского пения; очень много также импровизационных моментов, придающих звучанию повышенный эмоциональный накал. Существуют разные редакции произведения: в одной возникает ощущение необратимого катаклизма, а в другой – ее Рождественский предложил – все возвращается
к началу, к тому моменту, когда дирижер всех собирает и звучит унисон. Такое своеобразное da capo (которое влияет и на восприятие концепции сочинения).
АВГ
Две редакции – что вы имеете в виду?
ТЛ
В данном случае они касаются не нот, а исполнения. Кроме того, в той версии симфонии, которая записана на компакт-диске, нет джазовой группы во второй части, импровизации скрипки и фортепиано звучат более камерно (в сравнении с биг-бэндом Гараняна). Мне известно, что многие, кто эту музыку позже использовал, скажем, Д.Ноймайер, предпочитали горьковское исполнение – потому что в нем было больше драйва.
АВГ
Вы начали с рассказа о последствиях премьеры
и о своем участии в них.
АВГ
А органы находились в православных церквях?
ТЛ
В разных. Конечно, в католических и протестантских местах они сохранились. Время было сложное, противоречивое. И – яркое. Помню, как мы задумывали в начале 90-х органный фестиваль с конференцией. Там были очень интересные выступления, демонстрировал свои инструменты наш даровитый органный мастер, Юрий Крячко. Возвращаясь к Вашему предыдущему вопросу: в консерватории довольно сильная фортепианная школа, в том числе и в отношении интереса к новой музыке. Валерий Старынин, например, он и сейчас еще работает, или Руслан Разгуляев, или живущий сейчас в Германии Илья Фридман – во многом благодаря именно его усилиям в 1995-м году в Нижнем Новгороде состоялся первый конкурс имени Скрябина (следующие происходили уже в Москве). С ним же мы выпускали «Нижегородский скрябинский альманах». Известно, что Скрябин семейно связан был с нашим городом: здесь состоялось его венчание с первой женой. В альманахе были опубликованы самые разные, в том числе краеведческие материалы.
АВГ
Участвовали ли вы в исполнениях, а может, продвигали или организовывали исполнение музыки вашего супруга?
ТЛ
Нет, я лично не участвовала. Но сам Борис Семенович был страстным пропагандистом новой музыки и даже основал посвященный ей фестиваль. Но сначала немного предыстории. После многочисленных фестивалей современной музыки, последним из которых был фестиваль Шнитке 89-го года, о котором я говорила ранее, филармония организовала концептуально уже другой фестиваль – «Русское искусство и мир». Его назвали именем Андрея Дмитриевича Сахарова, который находился здесь в ссылке. Но у этих фестивалей была уже другая основа, на них не обязательно исполняли современную музыку – концепция была основана на идее контакта с Западом. «Сахаровские» фестивали пользовались немалым успехом, на них не только звучала музыка, но и проходили выставки. И в таком формате фестиваль существовал вплоть до последних лет.
АВГ
Получается, современная музыка исчезла из поля зрения?
ТЛ
В каком-то смысле – да, поэтому возникла потребность продолжить существовавшую ранее традицию. Вот эту нишу как раз и заполнил Борис Семенович, конечно, с помощью Союза композиторов
и коллег-музыкантов из разных стран и городов. Он основал фестиваль «Картинки с выставки», который поначалу задумывался как биеннале. Там звучала преимущественно музыка XX века, не только сегодняшняя. Включались и программы экспериментальной музыки. Приглашались крупные музыканты, издавались буклеты, часто проводились тематические конференции, по следам которых выходили сборники. Обязательным в программе «Картинок с выставки» был концерт «Музыка молодых»: Борис Семеныч заботился о том, чтобы звучали сочинения всех студентов- композиторов, начиная с первого курса. Это были очень важные события, все их ждали. Последний такой фестиваль состоялся в 22-м году.
АВГ
Который организовывал Марк Булошников?
ТЛ
Да, после ухода в тяжелые ковидные годы Бориса Семеновича инициатива перешла к его ученикам. Марк Леонидович – не только талантливый композитор,
но не менее талантливый и надежный организатор. Благодаря его усилиям и усилиям других учеников моего мужа фестиваль 2022 года прошел на весьма достойном уровне. На заключительном концерте исполнялась последняя, Пятая симфония Бориса Семеновича Гецелева…
АВГ
Кто из гостей приезжал к вам на фестивали «Картинки с выставки»?
ТЛ
Приезжали Иван Монигетти, Александр Ивашкин, Алексей Любимов... Очень многие приезжали из бывшего СССР. Кстати, концерты новой музыки устраивались у нас и задолго до «Картинок». Это было время, когда перестроечная эйфория еще не расколола страну и когда было возможным звучать
в одном концерте, а потом сидеть за одним столом композиторам из Москвы и Вильнюса, Горького и Батуми, Питера и Тбилиси. Собственно, такая возможность существовала и в советские времена…
АВГ
С кем вы тогда общались?
ТЛ
С Канчели, Тертеряном, Сильвестровым, прибалтийскими композиторами, конечно же, московскими и петербургскими. Все варились в некоем общем культурном бульоне, притом весьма насыщенном. Еще мы ездили тогда в дома творчества, не только в Рузу и Сортавалу, но также в Боржоми и Дилижан. В Дилижане, в Армении, жил Авет Рубенович Тертерян, замечательный армянский композитор. Он жил в горах в своем коттедже, который был оснащен хорошей звукоаппаратурой, и там мы слушали все его новые опусы. Так мы знакомились с новой музыкой непосредственно среди композиторов тогдашнего еще СССР. Конечно, мы слушали Канчели – практически все его симфонии, оперу, спектакли театра Руставели.
Ну а потом уже начались эмиграции, абхазская война, отъезды и прочее. В этот промежуток времени мы тоже устраивали, как я уже сказала, небольшие показы современной музыки, в основном консерваторскими силами. Был у нас Иосиф Барданашвили, талантливый грузинский композитор, ныне живущий в Израиле. Светлана Ильинична пела его некоторые произведения. Это было действительно какое-то блаженное время, конец 80-х-начало 90-х, когда еще можно было людям из разных республик сидеть после концерта за одним столом…
АВГ
У меня есть еще вопрос по творчеству вашего мужа. Я нашла у него такой интересный жанр – телевизионную оперу «Март-апрель», 1968 года. Что это такое?
ТЛ
Это опера по В.Кожевникову, по его рассказу об отечественной войне 1941 года. Борису Семёновичу не очень-то и нравился этот рассказ, но хороший местный поэт Л.Шерешевский сделал из него приличное либретто. Примечательно то, что это именно телеопера, то есть произведение, сделанное
по заказу телевидения – случай, который трудно представить в сегодняшних реалиях. Но именно тогда, на излете Оттепели, были интересные опыты такого рода. Я помню телеоперу «Двое» ленинградского композитора В.Арзуманова, телепостановку «Клопа» Э.Лазарева. Возможности телевидения позволяли, например, и крупный план показать, и много всего другого сделать…
АВГ
Как еще влияло местное телевидение на культурную жизнь города?
ТЛ
Тогда на местном телевидении работал замечательный музыкальный редактор Самуил Абрамович Хаев, филолог по образованию. Не будучи даже профессиональным музыкантом, он тем не менее являлся для нас неким собирающим фокусом. С ним сотрудничали многие консерваторцы, на телевидении он устраивал различные музыкальные клубы, интересные дискуссии и образовательные передачи – еще один очаг городской культурной жизни. Сейчас все это совершенно немыслимо представить. А еще у нас был очень хороший ансамбль старинной музыки.
АВГ
Расскажите, что за ансамбль?
ТЛ
Он назывался «Концертино», это был квинтет: флейта, гобой, скрипка, виолончель, фортепиано… Тоже в 70-80-е годы. Играли в основном музыку Барокко: Бах, Корелли, Вивальди и не только. Мне приходилось даже вести какие-то их программы – там же, на телевидении.
АВГ
То есть несмотря на то, что Горький был закрытым городом, внутри горьковского телевидения было большое количество свободы, я правильно понимаю?
ТЛ
Ну по крайне мере с оперой «Март-апрель» проект пробили, она была показана. Хотя все относительно. По центральному телевидению должен был пойти мюзикл Б.Гецелева, который назывался «О царе Горохе
и веселом скоморохе», так худсовет его зарубил, потому что увидели там разные ненужные ассоциации. Тогда же был еще этот Никита-кукурузник, Хрущев в смысле, который предлагал всем сеять кукурузу. А в мюзикле – про горох. Это был очень веселый, живой и забавный мюзикл, там актеры ТЮЗа участвовали, а Борис Семёнович как раз сотрудничал тогда и с ТЮЗом, и с кукольным театром, сочиняя музыку для спектаклей. Кстати, горьковский ТЮЗ был настоящей кузницей будущих театральных знаменитостей. Там начинали свою деятельность художник Сергей Бархин, режиссер Дмитрий Крымов, критик и публицист Анатолий Смелянский, ставил спектакли блестящий Борис Наравцевич…
АВГ
А можете вспомнить что-то яркое в сфере новой музыки из недавних событий?
ТЛ
В новые времена, когда открылся, Арсенал, многое изменилось. Это было важное подспорье. Например, там состоялся фестиваль В.Сильвестрова – одна из важных вех в музыкальной жизни города. Это произошло до 2014 года, то есть до событий на Украине, и потому Валентин Васильевич, слава богу, успел к нам съездить. Кстати, с ним много контактировал Марк Булошников и даже защитил диссертацию о нем, издав на ее основе книжку [2]. Марк очень помогал в организации фестиваля, который включал в себя три концерта и встречи с автором. Еще Валентин Васильевич показывал разную музыку в записи и дарил книги.