Как ни странно, мой опыт говорит, что корень новой российской музыки — это в хорошем смысле традиция. Традиция приходить к композиции совершенно разными путями. Например, от музыкального инструмента, как это было у Дмитрия Курляндского. От музыковедения, как это происходит у Бориса Филановского и Настасьи Хрущёвой (неслучайно оба — еще и авторы очень интересных книг). От неакадемической музыки, как в случае Алексея Сысоева, который занимается импровизацией. От науки, как в случае Вадима Генина, который совмещает исследовательскую деятельность и творчество, подобно Бородину... Так когда-то сформировали российскую музыку консерваторцы и «кучкисты», выстраивая свое творчество на основе разного бэкграунда.
И еще сейчас очень важная подпитка пошла от новой модели учиться — не у одного наставника. Сейчас композиторам уже совершенно понятно, что нельзя отгораживаться, замыкаться на своем творчестве в стремлении «взрастить свою неповторимую индивидуальность»; нужно брать как можно больше курсов, воркшопов разных композиторов.
***
За последние 10 лет выросло новое поколение интереснейших композиторов, чье творческое формирование складывалось иначе, чем у других поколений — их 35–40-летних и 45–50-летних коллег. Во-первых, это люди, которые выросли в эпоху интернета. Для них любая информация и музыка изначально находились на расстоянии клика. За счет этого молодым композиторам присуща невероятная открытость, готовность к новому.
***
А еще за последние 10 лет неожиданно вернулась большая инфраструктурная помощь в виде программ Союза композиторов России — «Ноты и квоты» и «Композиторские читки». Поэтому молодые композиторы развиваются в условиях большей поддержки.
Я вижу, насколько отзывчивы и легки на подъем молодые авторы. Они с большим энтузиазмом откликаются на начальную идею проекта и развивают ее в своем ключе.
А благодаря появлению большего количества курсов по техникам игры легче стало найти музыкантов-исполнителей. Им интересно играть новую музыку, они воспринимают это совершенно органично, естественно.
***
Музыка существует в поле «композитор — исполнитель — слушатель». С последним пока работа ведется наименее результативно. Как куратор и музыковед я сама прикладываю огромные усилия для того, чтобы рассказывать о новой музыке самому широкому кругу слушателей, увеличивать аудиторию. Я вижу, как коллеги в области визуального искусства и мультимедиа с готовностью используют максимально доступный язык, объясняя «что хотел сказать художник», как все больше распространяется метод арт-медиации, какая работа ведется над тем, чтобы сделать посещение выставок современного искусства модным. На наши концерты в Нижнем Новгороде приходит зачастую неискушенная, но очень открытая аудитория. Особенно отрадно, что это не только молодежь, но и люди старше пятидесяти (активный «серебряный возраст» на марше!). Им невероятно интересно ходить в музеи, на концерты, на лекции. И мне важно подготовить их к восприятию того, что они услышат в наших программах. Ни на йоту не снижая интеллектуального заряда звучащих произведений, я стремлюсь рассказать о них корректно, но понятно. Именно это направление, я думаю, нужно развивать. Мечтаю сделать такой курс для музыковедов.
Очень хотелось бы, чтобы искусственный интеллект как творческий инструмент был осмыслен и освоен. Также мечта — чтобы нормой стало оснащение концертных залов (и любых мест, где случается звучать современной музыке) хорошим звукоусилительным и мультимедийным оборудованием. Потому что современная музыка — это все чаще акустика+электроника. Акусматика — это давно классика, а мультимедиа стремительно ею становится.